Ксенус вздохнул. Ещё раз. Он устало глядел на праздничный стол и пляшущих коллег. Последние издавали громкие нечленораздельные звуки, хохотали и дебоширили. В-общем, проводили среднестатистический корпоратив. И Ксенус был отнюдь не белой вороной в этом празднике жизни. Нет! В любой другой день именно Ксен первый бы прыгнул на стол, разрывая на себе рубаху, первым бы начал горланить неприличные песни на всю контору, и первый бы слёг под стол отсыпаться до утра, уткнувшись носом в упавшие на пол объедки. В любой другой день. Но сегодня ему нельзя было выпивать.
   Убедившись окончательно, что в этом помещении ему нечего ловить, Ксенус поплёлся в свою каморку. Никто его не окликнул. Все знали, что ему предстояло пережить в дальнейшем. Они лишь печально проводили его взглядами, после вновь возвращаясь к безудержному веселью. Дверь кабинета глухо стукнула, Ксенус опустился на стул, потирая виски. Неожиданно, кто-то рядом кашлянул.
- Кто здесь? – насторожился Ксен, схватив со стола «Из Гарема с Любовью».
- Здесь никого нет.
- А я не спрашиваю, кого здесь нет!
   Положив книгу на место, Ксен расслабился. Протянув руку к столу, он пожал неожиданно вытянувшуюся из воздуха кисть.
- Привет, Ксен!
- Привет, Тальский!
   В окружающем пространстве на секунду повисло сиреневатое поле, шикнув во все стороны снопом искр, затем прямо на стуле за столом материализовался человек в серой фуфайке, коричневой кожаной куртке и серых штанах. Он был хорошо сложен, в его движениях легко улавливались широта души и гордость. Игорь Тальский был напарником Ксена ещё до того, как на заводах всего мира запустили Астральные Генераторы. Как только же это случилось, Ксен ударился в оперативники, а Тальский покинул ИНИЦИАЦИЮ, устроившись на работу в какую-то компанию игро-индустрии. Их коллеги по цеху, Диар и Анна в том числе, долго удивлялись, так как представляли себе всё ровно да наоборот (Ксенуса в роли создателя электронных игр, а Игоря в роли устранителя негативных волн). Ксенус редко выходил с ним на связь, так как был очень загружен на работе, да и Тальский не проявлял инициативы в этом вопросе. До сего момента.
- Сколько лет, сколько зим, а ты всё не стрижёшься! – хохотнул Игорь, снимая шапку. Ксенус тоже расплылся в улыбке.
- А ты всё носишь этот гопо-наряд. Давненько-давненько… Слушай, откуда у тебя этот шрам?
   Тальский потёр глаз, придавая своей улыбке иронические нотки.
- Долго рассказывать. Ну что, как у тебя всё? Женился? Детишек наплодил?
- Как сказать…
- Да ты не парься! У меня тоже на этом фронте туго. Это Сергуха улов схватил удачно!
- Три года не виделись, а?
- А не собирались все вместе сколько? Пять лет? Семь? Десять? Ты хоть помнишь Альяна Агуслаева, Тинку Азгинову, Сэма, Люпа?
- Обижаешь! – Ксенус присел на сабвуфер, попомнив в уме добрым словом тех, кто упёр все стулья из кабинетов, - И, кстати, Тинка уже не Азгинова, а Петрова!
- О, таки дела… А откуда ты?..
- Она в ИНИЦИАЦИЮ год назад вернулась, уже замужем и с двумя детьми.
   Тальский почесал голову, о чём-то задумавшись. Наконец, он махнул рукой и положил фуфайку на стол.
- Вот сколько можно так? Сто лет товарищей не видел, а они всё живут и живут, будто тебя и не было никогда в их жизни…
- Вот тут ты ошибаешься, дружище. Как раз ты в наши жизни вошёл самым ясным образом!
- После тебя, конечно же!
   Похохотав с минуту, они замолчали. Оба печально вздохнули. И почти в один момент посмотрели друг другу в глаза.
- Будь проклята астральная революция.
   Игорь улыбнулся.
- Звучит, как тост.
- Не сегодня…
- А чего так?
   Теперь иронично улыбнулся Ксен.
- Долго рассказывать.
- Можно говорить об этом бесконечно, но факта не изменишь. Судьба сама раскидывает людей по углам… Так, что и не найдёшь порой.
- У каждого своя дорога. Хорошо хоть, что наши переплелись когда-то. А эта кутерьма с эфирными колебаниями… Знаешь, никакого Конца Света не наступило. Справляемся, однако.
- Мне можешь не рассказывать. Я сам знаю, да и знал всегда, что люди и на этот раз выкрутятся. Но ИНИЦИАЦИЯ… это не моё.
- Мне можешь не рассказывать…
- Точно не выпьёшь?
- Не сегодня.
- А чайку?
- Чайку – всегда пожалуйста!
   Как только у обоих в руках оказалась чашка с кипятком, окружающая атмосфера будто даже смягчилась. Ксенус мечтательно смотрел на потолок, Тальский с довольным видом смотрел на Ксена.
- Как Василий Иванович поживает? – снова завязал разговор Игорь.
- Здравствует. В последнее время – зверствует. А сейчас – празднует.
- За его здоровье, что б ему пусто было!
- Ауч! Нет, давай обойдёмся без этого. Я себе чуть горло не прожёг…
- Это тебе не холодный коньяк!
Ксен улыбнулся.
- Холодным коньяком точно бы прожёг… Так, нет, давай без упоминаний алкоголя? У меня кадык в горло лезет, когда думаю о том, что там за стеной распивают. Эх, вот и Новый Год встречаю трезвый. Кто бы мог подумать?
- Говоришь, Тинка тут? Кто ещё?
- Она, я, Диар да Анка. Нас тут четверо.
- А почему бы прям сейчас не собраться? Новый Год – отличный повод!
- Не вариант. Анна с Диаром на задании, а Тина отмечает с родными. Старые друзья им там ни к месту.
- Значит, мы с тобой вдвоём?
- По документам, только я. Сомневаюсь, что ты сюда на законных основаниях вошёл.
- Ты про этот плащ-невидимку?
- Не-а. Просто помню ваш последний разговор с Василий Иванычем.
- Да, весёлая беседка… Говоришь, у тебя Новый Год не задался? А какого мне? Пришёл к старым друзьям, а отмечать придётся только с одним единственным задохликом. Да ещё и трезвенником…
- Ты это, с выраженьицами то поосторожнее! Мой консервный нож ещё при мне.
- Ещё живой? Ну-ка, покажи!
   Ксен вытащил из книги свой ножик и положил его перед Тальским. Тот глядел на него с минуту, затем осторожно взял в руки и провёл пальцем по лезвию.
- Неужто? Да ну на фиг… Ты ж его сточить давно должен был!
- Один раз точил, буквально три недели назад.
   Лицо Тальского вытянулось, в его взгляде читалось полное недоумение. Ксенус же гордо выхватил ножик из рук Игоря, нежно на него выдохнув.
- Дамаск! Я думаю, он и через двадцать лет будет острее любой твоей шуточки.
- Я тебе уже это говорил, но повторю ещё раз: эта штука – самый ценный твой приз! Храни его, как зеницу ока.
- От таких, как ты?
   Тальский только усмехнулся. Ксен покрутил нож в руках, глядя на мигающие блики на лезвии. Он был действительно горд им. Подумать только, что какому-то сбрендившему кузнецу пришло в голову сделать дамасский нож для вскрывания консервов!  Но, таки, сделал, и нож, в конце-концов, попал к Ксенусу. Он провёл пальцем по тупой стороне клинка, затем засунул его обратно в книгу. Тальский всё это время не сводил с него глаз.
- А помнишь хоть, как он достался тебе?
- Каждую деталь. До мельчайших подробностей.
- Славные были времена! Никаких временных аномалий, никаких пагубных волн на коллективное бессознательное… Мы были все вместе, команда юных абитуриентов, гордо смотрящих в будущее…
- Сколько пафоса! И главное – от кого?
- Эх, не мешай вспоминать. Мы были молоды… По сколько нам тогда было?
- Восемнадцать. Восемнадцать лет…
- Самый сок!
   Ксен мрачно кивнул.
- Многое утеряно с тех пор…
- Но только не твой нож!
- Это отдельный разговор.
- Ещё полчаса до боя курантов. Чем ещё скоротать время, кроме как нашими воспоминаниями?
   Ксен прислонился к стенке, нацепил на нос пенсне и вздохнул.
- Год две тысячи одиннадцатый…

«Нас взяли в Испанию. Кто бы мог подумать, что семеро сопляков из старшей школы выиграют в олимпиаде, которая рассчитана-то даже не для них? Но Диар вовремя перепутал улицу, Анна вовремя углубилась в свои конспекты, не обратив на ошибку внимания, а Альян вовремя сказал своё «Ну и к чёрту!». И вот мы здесь, в славном городе Мадриде. Помню, сразу пошли все достопримечательности смотреть, а мы втроём, ты я да Диар, пошли нажираться испанским вино-водочным изделием. Да, отщепенцы мы были ещё те. Нет, мы бы и сейчас так сделали, окажись вдруг в Испании, заодно обучив ближайших испанцев русскому мату, наполняя старые пабы громким ржачем. Но сейчас это было бы законно!
   Как бы то ни было, мы оказались в одном из таких пабов. Стены, пол, потолок – всё напоминало о средневековье. Ну и, естественно, мужичок с длинными чёрными усами, как на картинках (Или с белыми – не помню), а, может, вовсе и не мужичок, а, может, и не было такого вообще, но предложил нам выпить. А мы, соответственно, согласились. Недаром же бороды отращивать начали! Или не тогда это было… Вроде, тогда у нас только-только начали расти… а, не, всё правильно. Чёрт подери, ещё вчера готов был поклясться на этом самом ноже, что помню каждую деталь! Ладно, опустим опус о наших пьяных приключениях в Мадриде - переключимся на самое главное. Нож.
   Два дня мы занимались попойками и культурным разложением себя и всех окружающих, но время неумолимо приближало час «Икс», а именно фестиваль на главной площади Мадрида, Пуберна-пель-Моль. Так, нет, погоди…А-а! Точно! Пуэрта-дель-Соль! Открытку ж только недавно получал… не суть. Главное: нас взяли в качестве представителей русской интеллигенции. Мы должны были принять участие в шествии по площади в честь праздника Нового Года среди студентов. Заготовили костюмы, фейерверки, ля-ля-ля-тру-ля-ля, уже и не помню. А мы, значит, всё это дело должны были поддержать. Никаких приключений, никаких авантюр. Бытовая жизнь типичного испанского студента, в данном случае, русского. Подумать только, что тогда не было у меня никаких полномочий агента ИНИЦИАЦИИ! Но всему своё время, как у нас в конторе излюбили выражаться.
   Помню ещё, Тинка с Анкой решили над Альяном с Диаром прикольнуться. Когда поставили на дверь большое ведро с гуталином внутри. Да-да, оно ещё упало не на них, а на меня. С тех пор у меня чёрные волосы и мысли, да… А если серьёзно (Что в данном контексте нелепо): ведь именно тогда они поставили меня на путь тёмной силы. Я же такие хитроумные подлости им делать начал!.. Ого. Слушай, я, кажется, понял, почему меня Анна так долго терпеть не могла! Я же ей лифчик… У-у-у!
   Четвёртый день. Мы уже на площади, ты уже подвыпивший. Да-да, нечего на меня так смотреть. Имя «Игорь» и слово «трезвость» из-за тебя для нас всех стали оксюмороном! Как бы то ни было, праздник начался, так что нетрезвыми стали резко все. Я уже не помню, что я искал, туалет или приключений на свою задницу, а, может, и то, и другое, но от общей компании я отошёл. Под «Общей компанией» понимай всю площадь, ибо забита людьми была до отказа. Я оказался в каком-то закоулке с чувством, что этот самый закоулок в ближайшее время может превратиться в самый настоящий туалет. Ты ведь знаешь, что наш мочевой пузырь находится в постоянном напряжении, а освобождаем мы его расслаблением мышц ниже живота? А что три бутылки пива могут оказаться мощным мочегонным средством? Вот-вот. Так что моя совесть была чиста, когда на стенке начали образовываться мокрые надписи «За Россию!» и прочее.
   И тут слышу - сзади меня звуки нехорошие. Оборачиваюсь. Не знаю, сколько надо было выпить мне, но это существо я до сих пор в кошмарах вижу! Представь: большая такая киса, то ли пума, то ли пантера (В темноте один фиг было), но с руками человека. Я тоже подумал – костюм. Даже пошутить как-то пытался. А она как пасть откроет! Да как заговорит! И при этом руки в лапы превращались! Не знаю, что он мне сказать хотел, но ноги мои так и засверкали в закоулках. Хорошо хоть совестливое создание попалось. А ну как появилось бы до того, как я русскоязычные слоганы на стенах вывел? Тьфу-тьфу-тьфу. Ты и сам её видел. Ну, когда я мимо тебя… А, ну да. Не-не, не удивительно. Ты тогда столько выпил, что пришествие Бога не запомнил бы. А Дьяволу ещё и выпить предложил бы.
   Вот я и мчусь по безлюдным переулкам. Мчусь-мчусь. Мчу-усь. М-м-м… Тихо ты… А! Вспомнил! А оно передо мной снова появляется. Ещё и в месте таком, что в углу я оказался. Я уж было в обморок собрался уходить, но тут оно снова заговорило: «Спаси меня!». Прям на идеальном русском без всяких акцентов. И меня прям за душу взяла гордость за нацию. Страна – Испания, а чудища на русском разговоры ведут! Но голова моя была не такой пьяной, чтобы я на таких мыслях в такой момент зацикливался, так что пришлось начать диалог con el establecimiento.
    Из разговора с ним  я выяснил, что за ним ведут охоту. Что, где, когда (игра такая есть) оставалось непонятным. Но он на моих глазах превратился в человека, Бог дай память… в шатена, кажется. С короткими волосами… Или это был тот бармен? А этот, вроде, блондином был… Или смуглым брюнетом? Нет, не помню.
   Но суть в том, что именно он дал мне в руки этот нож, предварительно вытащив его из своего бока. Я тогда перетрухнул немало (Авось, нож чародейский?), но его взял. За что, по сей день, благодарен Богу. Когда он очутился в моих пальцах, мы рванули обратно на площадь. Он говорил, что ему нужна моя помощь, мол, к ножу прикасаться не может, а нож нужен позарез. Там много монолога было, всё и не вспомню. Жуткое событие, да… Мистическое до уср…упивания. Не обращай внимания, психолог посоветовал избавляться от неликвита в моей речи.
   На площади было много народа. Много в значении до хрена. Так что вас, товарищи, я не нашёл, даром, что ты тоже по закоулкам какого-то фига лазил. Да и искать мне вас не дали – блондо-шато-нет вёл меня в строго определённую хаотично выбранную сторону. Когда мы оказались посередине, он превратился в кису (Да-да, прямо в толпе!), чего никто не заметил, и пошёл на двух лапах по площади. Как потом он мне пояснил – для конспирации. Мол, его по волосам найти легче, чем по форме кошачьей челюсти. Я ему на слово поверил. А был ли тут выбор?
   Вот, завёл он меня на окраину площади, где плотность народа была меньше, чем один человек внутри другого. Я уж было приготовился к разборкам в стиле «котэ», но событиям предстояло пойти по другому руслу. На краю площади стояла компания трезвых испанцев, которые со злостью смотрели на моего спутника. Они начали испанить. В смысле, диалоги вести на испанском. Я ни хрена не понимал, поэтому глупо глядел то на группу, то на спутника. И тут из толпы выбегает разгневанная испанка. Знаешь, русский мат ничто, по сравнению с испанским матом из уст взбешённой дамочки. Да, не понимаю. Но знаешь, по смыслу в тот поток звуков, что она изливала, больше ничего, окромя матов, не лезло. Мой спутник – переменившись на человеческий вид – юркнул к ней, начал тоже тараторить. Бла-бла-бла, вроде помирились. И тут моё предназначение в этой ситуации стало ясным. История такова:
   Однажды они с компанией наткнулись на испанский магазин, торгующий кухонными принадлежностями, и там же обнаружили этот нож. Он не такой острый, каким мог бы быть нож из дамаска, так как для ножей существует строгая классификация по заточенности, которая заносит одни ножи в холодное оружие, а другие – в кухонную утварь. Но друзьям он приглянулся. Купили его. Когда они праздновали Новый Год на площади, он был при них. Вот мой спутник со своей подругой поругались, и она ему, в качестве серьёзного аргумента, нож в бок. Тот рванулся от неё, она за ним. Убежал, нашёл меня, но ИСТИННОЕ предназначение ножа он исполнять уже не мог. В смысле, и раньше не мог, но теперь особенно. Да и другие его товарищи тоже. Поэтому пришлось задействовать меня.
   Когда он мне всё это рассказал, тут же обратился в кошака. Неадекватная маньячка (Подруга его) на него вскочила. А другие похватали музыкальные инструменты, и началось шоу. Вокруг сразу собрался народ. И тут мне протягивают бутылку. Рано радоваться! ИСТИННОЕ предназначение ножа было…
…открывать бутылки с шампанским, чтобы затем их продавать. Чем я оставшуюся ночь и занимался.»

-Вот такая вот сказочка для подростков. – Ксен вздохнул. Воспоминания про шампанское снова напомнило ему о сегодняшней ночи. Тальский крутил в руках ножик.
- Другие и не поверили в эти бредни. Помню, Диар и вовсе заржал, как конь.
- А ты?
- А что я? Я в пьяном бреду и не такое видел.
   Неожиданно, раздался писк. Ксен поднял руку и посмотрел на часы: Ноль часов, ноль минут.
- С Новым Годом. – ошарашено заметил он.
- С Новым Годом! – воскликнул Тальский, высоко поднимая стакан с чаем. Они запили тост чаем, затем Игорь встал и пожал Ксенусу руку.
- С Новым Счастьем!
-Со Старым Горем… - только и нашёл тот, что ответить. Игорь не удивился. Он уже давно догадался, почему в эту ночь, как и во все ночи первого января, Ксенус не пьёт, поэтому и не настаивал.
- А что потом было? – лишь спросил он.
- Потом…

«Каждый вернулся в отель одним ему ведомым путём. Не напились в уср… в упивку только мы с Анкой. Я – потому что дурак, людям помог. Она – потому что трезвенник. Кстати, в день своей свадьбы они с Диаром оба как стёклышки ходили. Ради первой брачной ночи – хвастался мне потом Диар. Как бы то ни было, все спали до вечера.
   А вечером мы пошли на послепраздничное совещание. Устраивал его неизвестный на тот момент министр образования – Чапаев Василий Иванович. Долго мы угорали с его имени, помнится. Да и сейчас, местами… Он дал нам всем путёвки в этот мир. Сказал, мол мы были замечены высокими лицами и теперь нам светит счастливая государственная служба. Мы были приглашены на учёбу в технический ВУЗ, после которого попадали на работу в только что образовавшееся НИИ ЦИАЦ. Не помню, как аббревиатура расшифровывается, да и мудрено ли – именно это НИИ стало потом государственной организацией ИНИЦИАЦИЯ. Ты, кстати, больше всех радовался. Рассуждал о том, что, в лучшем случае, БОМЖом станешь – а тут такой подарочек судьбы. Иронично, замечаешь?»

   Ксенус покинул здание ИНИЦИАЦИИ в час ночи, Тальский испарился раньше, попрощавшись с Ксеном и обещав скорую встречу. В этот день, в первые за месяц, Ксен вернулся в свой дом. Когда все отмечали Новый Год, Ксенус отмечал пятнадцатилетие со дня кончины Елизаветы Чумовой. Своей матери.
|Текст рассказа.