Заявка 1.
Рассказ на тему песни Вельвеt - "Продавец кукол".
Кто же такой продавец? И что такое его куклы?
http://www.youtube.com/watch?v=wbc8fmtMSlE

...Как лучше...

Мимо пронеслась машина, и лужа хищным зверем кинулась на меня. Я отпрыгнул, но недостаточно быстро. Теперь придется застирывать джинсы заново. Люблю этот город! Нет, правда! Пусть он ничем особым не выдается, пусть у него нет перспектив, пусть у меня с ним связаны не самые лучшие воспоминания, я его люблю! Говорят, что уважают за достоинства, а любят за недостатки. Возможно. Но не всегда. Иначе мы с Аней были бы просто друзьями, и я до сих пор бы считал, что самое высокое блаженство в раю и на просторах компьютерных игр. Она просто совершенство! Божество, семнадцать лет назад зачем-то спустившееся на землю.
-Привет, ты рано! – Сказала она, подойдя сзади и поцеловав меня в щеку.
-Я же знаю твою пунктуальность и не хочу, чтобы ты ждала лишние пять минут. Тем более, что всё равно перед такими моментами не знаешь, чем себя занять.
-Ты точно не хочешь отказаться? Еще есть шанс.
-Нет. Я тебе полностью доверяю. И верю в твою идею.
-Хорошо. Пошли. – Слегка погрустневшим голосом сказала она и повела меня туда, куда я ни за что бы не пошел, если бы не наш план.
Через пятнадцать минут мы остановились около магазина игрушек на окраине города. Это был широкий одноэтажный дом с цветастыми бетонными стенами, и огромной лаконичной надписью "игрушки" сверху. Аня прижалась своим лбом к моему, скользнула губами по щеке, и, ничего не сказав, ушла. Мы и так уже много раз обсудили, что, где и как.
Держаться развязнее, увереннее. Посетителей, на мое счастье, не было, и я напрямик направился к продавцу. Молодой парень, ненамного старше меня. Скучающее лицо, глаза как будто с презрением говорят «О, еще одно…».
-Говорят, здесь можно достать «товар». – Я так выделил последнее слово, что любой бы сразу понял, о чем я говорю.
-Какой товар? – Продавец выразил на лице «искреннее удивление».
Станиславский сказал бы «не верю», я молча достал из кармана пачку пятитысячных.
-Ах, «Товар»! Это туда. – Он указал на одну из двух деревянных дверей сбоку от стойки и занялся важным делом – Начал протирать стенд с куклами «Барби». Я пару секунд посмотрел на это занятие, и направился в указанном направлении.
За дверью был длинный коридор, завершающийся точно такой же дверью. Едва я к ней подошел, как она открылась. Вышел амбал в черной «тройке», схватил меня за грудки кожаной куртки и кинул на стул. кроме стула и двух динамиков тут собственно ничего и не было, зато за одной из стен, сделанной из стекла, находился длинный зал. У дальней стены восседал на кресле человек в позе властелина мира. Рядом с лицом, спрятанным за стальной маской с черными очками и длинным бакенбардами, стоял микрофон. Не считая маски, он был одет как обычный человек.
-Сколько тебе надо? - раздался искаженный рокочущий звук из динамиков.
-Для начала, два кило.
-В смысле, две дозы? – В его голосе чувствовалось удивление, но ни один его мускул не дрогнул.
-Нет. Два килограмма.
-И зачем тебе столько?
-В этом затхлом городишке единственный выбор: дохнуть от скуки, или дохнуть от дозы. Третьего не дано, а первое убого. – Если бы не для дела, сам бы себя за такие слова забанил.
-Это понятно, но зачем так много?
-Надо! – немного дерзости, мы не на званом вечере.
Как ни странно, человек в маске и пальцем не повел. Зато амбал схватил меня и сильно приложил об стену.
-Я спросил, и жду ответа. – Сказал маска.
Я оперся на стеклянную стену, чтобы встать и почувствовал холод. Как будто лед. Странно.
-У меня днюха через день. Отмечаем без родаков. Хочу, чтоб запомнилась.– Прохрипел я. Больно. В следующий раз осторожнее надо быть.
-Так лучше. А теперь о делах…
Я купил порошок по завышенной цене, за что выторговал скидку на остальные партии ("Если понравится"), и немного втерся в доверие. За весь наш разговор маска ни разу не шевельнулся. Конечно, нечто подобное ожидалось, но это здорово усложняло дело.
Едва я пришел домой, как смыл содержимое пакетов в унитаз. Благо состояние Ани, а точнее её родителей, позволило сделать это без всяких нападок со стороны жабы.
-Я все сделал. – Сказал я ей по телефону через десять минут и рассказал, как прошла встреча.
-Скоро приеду. Нужно немало обсудить. – Бросила она и выключила телефон.
Следующий месяц был как на ножах. Я два раза в неделю ходил за дозами, и каждый раз смывал их в унитаз. На всякий случай Аня после каждой покупки вкалывала мне в вену воду. С маской я ни разу не встретился, так как товаром, оказывается, занимался Вепрь – тот амбал, что приложил меня об стену. Встречались с ним мы всегда в конце узкого коридора. Довольно часто видел других покупателей. Несколько раз встречал знакомых, после чего и они и я отговаривались покупкой игрушек, но, конечно, не верили друг другу. С каждой такой встречей все тяжелее было ждать. Но я ждал. Пока один раз, для вида рассматривая каких-то трансформеров, не увидел идущего к кассе Ваську. Главного отличника и моралиста нашего класса. Я было подумал, что он решил купить что-то младшим братьям-близнецам, но он, подойдя к продавцу, поговорил с ним минутку и скрылся за дверью. Это было последней каплей. Всё хуже, чем я думал.
-Нет, рано! – Сказала Аня, едва я сообщил ей эту новость. - Я тоже хочу поскорее это закончить, но у нас на них почти ничего нет.
-Как это ничего?
-Не больше, чем у остальных. Как ты думаешь, никто из тех подростков или их родителей не попытался сообщить куда нужно?
-Хочешь сказать...
-Хочу сказать, что нам нужно что-то посущественнее, чтобы однозначно припереть их к стенке!
-Или кто-то... - Ляпнул я.
-Возможно. Я как-то об этом и не подумала. Отличная мысль!- Обрадовалась Аня и села за компьютер.
На следующий день в магазин игрушек ворвался отряд спецназа из шести человек. Мы еще с тремя сидели в фургоне и наблюдали за этим через камеру. В главном помещении магазина никого не было.
-Та комната!- Сказал я, указывая на большое прямоугольное пятно двери на экране. Чтобы нам с Аней поверили, пришлось рассказать всё. Ну, или почти.
-Вперед! - Сказал главный в микрофон, и один из тех, что с камерой подбежал к двери, открыл её, попытался открыть следующую, не смог, пнул её с силой пару раз, подложил гранату и отбежал обратно. Раздался взрыв и отряд вбежал в коридор. Дверь стояла на месте, только вместо разлетевшегося в стороны дерева была толстая железная пластина. Вдруг она распахнулась, и стоящий за ней Вепрь начал стрельбу из калаша. Эффект неожиданности позволил ему унести с собой четверых. Еще двое были тяжело, но не опасно ранены. О чем и сообщили.
-Чёрт! - Ударил по пульту главный.- Пошли! Идешь с нами. - Мне не доверяли.
Мы втроём вошли в магазин, один из спецназовцев взял раненых и повел в фургон. Мы прошли дальше. За стеклянной стеной всё также сидел маска. В той же позе.
-Вам меня не достать! А-ха-ха! - Пророкотали динамики.
Главный достал пистолет и несколько раз выстрелил в стекло. Пнул, и оно со звоном упало. Подул холодный ветер. Второй сразу пальнул маске в руку. Тот и не шелохнулся. Главный сделал знак и спецназовец вошел в комнату. Протянул руку и сдернул с маски головной убор. Я мысленно выругался. Мертвяк. Вместо глаза неаккуратно вставлена камера. Кто-то цинично посадил своего бывшего клиента сюда, как пугало. И чтобы тот не сгнил, и выглядел натурально, вставил в кресло морозильник. Меня передернуло. Монстр, который это сделал, сейчас где-то снаружи.
-Продавец!
-Чёрт, вторая дверь! - Одновременно со мной вспомнил главный, достал рацию. - Макс! Вызывай подкрепление. И сторожи дверь!... Макс?! Макс! - ответа не было. - Черт! Отходим!
-А эта? - второй указал на окрашенную в цвет стены дверь сбоку от кресла. Я как-то раньше её не замечал.
-Потом. Бежим!
Едва мы с главным перешагнули порог, железная дверь за нами захлопнулась.
-Леха? - крикнул он за дверь.
-Это не я! - крикнул второй с той стороны. - она сама. Видимо управляемая.
-Чёрт! Выбирайся оттуда!
Второй если и хотел ответить, то не успел. Раздались выстрелы. Два, три, четыре. И тишина.
-Сволочь! - крикнул в сердцах главный и мы выбежали на выход. В дверях он меня остановил.
-Беги в фургон и вызывай подкрепление. Если он один, то сейчас он здесь.
-А вы?
-А я буду мстить! На, может, пригодится. – Протянул он мне пистолет. - Уже снял с предохранителя. Осторожнее.
Оставив меня, он вбежал во вторую дверь. У меня в голове что-то замкнуло, и я остался в магазине. Достал из кармана мобильник. Встал лицом к обеим дверям и набрал номер.
-Ань!
-Да? Вы закончили?
-Нет! Они умудрились убить почти всех, но Вепрь тоже сдох. Остались только я и еще один. Наедине с продавцом.
-Уходи оттуда!
-Подожди. Мне кажется, я смогу его остано...
Холодное дуло уперлось сзади мне в шею.
-Остановить? Тут больше одного выхода. – Тихо произнес знакомый голос. Продавец. - брось пистолет и сделай три шага вперед.
Я повиновался. Глянул на его лицо. Оно было покрыто капельками пота. Видимо много бегал.
-А теперь включи громкий режим.
-Ты хотел сказать «остановить»? Что там у тебя? - спросила Аня.
-Ничего, всё нормально.
-Ничего, всё нормально! - повторил я шепот продавца.
-Хорошо. Лучше брось всё, и иди за магазин. Я сейчас приеду к черному ходу на своем черном ламборджини. - Она бросила трубку.
-Я мог бы много рассказать о том, как было интересно играть с тобой, но я в детстве тоже играл в детективы. Тебе будет достаточно того, что ты мне почти не помешал. Ну, прощай. Давно мечтал о богатой девушки со своей машиной.
Он спустил курок, и правое легкое порвала боль. Ушел. Я угасающим сознанием подумал о том, что у Ани нет черного ламборджини. А губы сами беззвучно шептали её имя:
-А...ня..

Заявка 3.

Без названия.

Старинные часы в углу пробили три.
Привычный мрак потихоньку рассеялся - я зажег грязную свечу. Маленькое, играющее в сквозняке пламя, выхватило кусок комнаты, которая стала для меня всем за последнюю неделю: и домом, и работой - и, наверное, станет склепом. Но я не жалею об этом. Посветил на закрашенные черной краской стекла. Не сошла. Влад будет доволен.
Мы знакомы всего неделю, но я знаю, точно знаю, что именно он – моя судьба. Моя любовь. Мой смысл жизни. Я люблю в нем все. Хотя, когда-то бледные парни с черными волосами, с кучей металла на одежде пугали меня. И я считал их полными придурками. Но Влад не такой! Конечно, не такой!
Я окончательно обессилел от голода или просто от усталости. Прижался к стене. По спине побежали мурашки. А если сегодня он не придет? Если с ним что-то случилось? Я должен найти его! Но где?..
Старинные часы пробили четыре утра. Влад скоро придет. Я поплелся на кухню и открыл грязный холодильник. В который раз напомнил себе, что его надо бы почистить. Кровавые капли испачкали все полки. Раньше я наверняка сразу бы привел холодильник в порядок. Но не сейчас. Слишком устал.
Мои пальцы стали совсем похожи на паучьи. Сколько же я не ел? Еды в холодильнике совсем не было. На первой полке лежало что-то, отдаленно напоминающее мясо, но я не притронулся к свертку. Не стоит.
Я вздохнул и хлопнул дверцей холодильника. Почти не чувствовал холода, воцарившегося в комнате за последние несколько дней. На ватных ногах добрался до спальни. Оставив свечу на столе, открыл шкаф. Нужно как-то скоротать время, пока Влад не вернулся. Пальцы сами нащупали материалы, нитки и игольницу. С верхней полки  достал нож и ножницы. Иногда мне нужен нож для кройки. Влад показал, как им пользоваться, я быстро научился. Но к ножницам просто привык.
Холодное лезвие скользило по коже, вырезая прямоугольники. Пламя свечи изредка звездочкой загоралось на кончике иглы. Я с трудом заканчивал пиджак для Влада.
Я никогда не умел шить. У меня никогда даже носки заштопать правильно не получалось. Пуговицы, пришитые мной, всегда отрывались минут через десять после  того, как я крепил их к нужному месту. Но Влад изменил все. Он научил меня владеть собственными руками. К тому же теперь у меня была цель – я хотел сделать моему любимому подарок. Он сам мне говорил, что хочет кожаный пиджак. Он даже обеспечил меня всем для этого: и нитки принес, и шило, и ножницы, и материал. Сначала я был напуган, но не теперь. Я хочу, чтобы Влад наслаждался моим подарком.
Из стола я вытащил пену для бритья и бритву. Не хочу, чтобы эти противные волоски торчали из пиджака моего любимого! Аккуратным слоем пена легла на поверхность одежды Влада. И я начал водить по ней бритвой туда-сюда, стараясь не пропустить ни единого участка. Владу, конечно же, понравится.
Старинные часы ударили пять раз. Где-то в это время начинается рассвет. Начинался, по крайней мере. Я не видел солнца ровно неделю. Тогда я познакомился с Владом. Теперь он – мое солнце. Он все для меня.
Я пришел в зал и сел на диван. Именно здесь я всегда встречаю Влада. Мне кажется, есть что-то в этом такое животное – как щенок встречает хозяина у порога. Только я не щенок, но я всецело принадлежу Владу. Он мой повелитель, мой хозяин, моё всё.
Рука нащупала на подлокотнике что-то шершавое. Ах-да! Газета. Давно я там не появлялся. Ну и плевать, мне неинтересно писать для этой желтой газетенки. Мне не интересны оборотни-собаки, нафотошопленные привидения и раздутые из ничего тайны звезд. Ничего сверхъестественного не существует. Все это выдумки умалишенных. Хотя нет. Любовь – это сверхъестественное чувство. Об этом можно говорить много, но я никогда не думал, что ради нее можно забыть работу, родных, друзей, себя, в конце концов. Она пришла неожиданно и поглотила всего полностью.
Кажется, я встретил Влада в ночном клубе, в который меня послал редактор для сбора сплетен о вампирах. Недавно вышел какой-то шибко популярный молодежный фильм о них, и молодежь кинулась их везде искать и даже видеть. По городским легендам, рядом с клубом можно было познакомиться с вампиром. А я там познакомился с Владом.  И обрел настоящее счастье!
Повернулся ключ в дверной скважине. Мое сердце забилось сильнее. Вот сейчас откроется дверь, и я вновь увижу моего Влада: его черные волосы, манящие серые глаза, слегка острый нос, его белую-белую кожу.
Влад зашел не разуваясь. Я поспешил забрать пальто и передать ему в руки халат. Любимый одарил меня улыбкой. Он всегда был немногословен. Но мне это нравилось, хоть я и обожаю шумные компании… обожал.
-Как пиджак?
-Осталось только пришить карман на груди, - проговорил я, принимая из его рук пачку каких-то документов.
Влад любил читать газеты. Он всегда находился в курсе событий. Только я потерял счет времени. Но меня спасали часы на стене. Да и зачем мне время? Я хочу, чтобы все это длилось вечно.
Любимый прошел в спальню и вынес оттуда нож, которым я кроил кожу. Он редко улыбался, но сейчас огонек свечи, отвоевывавший пространство у мрака, выхватил легкую улыбку на его устах.
-Ты сегодня здорово потрудился, Майк, - с этими словами парень надрезал вены на своей руке лезвием ножа, - Сегодня ты поможешь мне в маленьком эксперименте.
Аромат тела Влада манил меня, и я припал губами к его запястьям. Холодная алая жидкость пролилась в мой рот, и по телу распространилась легкость. Будто и не было этих семи дней. Будто и не было долгих часов ожидания. Любовь – странная штука. Теперь я даже не чувствую голода.
Влад погладил меня по голове и проговорил:
-Я закончу пиджак сам. В награду за твои труды, я буду носить частичку тебя у прямо у своего сердца, - его пальцы передали кинжал в мои руки.
Я люблю Влада, и я хочу навечно оставаться с ним. Так я буду всегда с ним. Тело уже не подчинялось мне. Любимый смотрел в мои глаза и улыбался. Ноги стали выкручиваться. Никогда бы не подумал, что человеческое тело способно выдержать такое. Говорят, вампиры умеют заставлять делать людей и не такие вещи. Говорят, многие из них садисты. Говорят, из-за вечной жизни они сошли с ума.
Я прикоснулся лезвием к своему животу, и мгновение спустя, надавил на рукоятку. Кровь хлынула, а в глазах потемнело. Как же хорошо, что я стану частичкой кожаного пиджака для Влада. Как же хорошо, что мы никогда не расстанемся.
Старинные часы пробили восемь.

Заявка 5.

Предупреждение: намёки на рейтинг, инцест.

Победа не требует оправданий, а поражение их не признаёт.

Только никогда, мой брат-чародей, ты не найдешь себе королеву,
А я не найду себе короля.

И чтоб забыть, что кровь моя здесь холоднее льда,
Прошу тебя - налей еще вина;
Смотри - на дне мерцает прощальная звезда;
Я осушу бокал до дна...
И с легким сердцем - по Дороге Сна...
"Дорога сна" (с) Мельница

Солнце уже было не видно за линией леса и трудно было сказать сколько осталось до наступления ночи, но небо уже окрасилось в малиновый, как разбавленная кровь, цвет. Хотя статный рыцарь, в белоснежных доспехах, сравнил бы его скорее с цветом молодого вина. Всё-таки он не был так кровожаден, как его противница, божественной красоты ведьма, сидящая в дорогом платье прямо на земле. Такому пренебрежению к роскошной одежде  было крайне простое объяснение в виде  длинного меча, направленного в её сторону.
- И не стыдно? Ты даже не потрудился слезть с коня, - в голосе девушки звучала такая искренняя обида, что плохо с ней знакомый человек непременно купился бы, сгубив этим свою жизнь. Но чёрноволосый рыцарь не был ни благородным идиотом, ни неопытным юнцом, чтобы попасться в такую очевидную ловушку.
- Нет. Ничуть. А тебе не стыдно пытаться мной манипулировать даже в таком положении, сестра? – мужчина в долгу не остался и добавил в голос ехидства и насмешки, показывая, что словесный удар не достиг цели, так же как и магический до этого. – Ты проиграла.
- А должно быть? – ведьма наивно округлила глаза, выражая таким образом верх непонимания. – Скажи ещё, что тебе не нравится! У тебя же всё-равно нет достойных противников кроме меня. А побеждать тебе нравится, но только достойных, хоть ты и никогда не сознаешься в этом открыто.
- Хватит оправдываться, твоего поражения это не изменит. Вставай, и пойдём домой.
- А если я не могу? Если я ногу подвернула? – девушка закусила идеально очерченную якро-красной помадой губу, явно не оставив своих попыток в продолжении дуэли.
- То тогда я поеду один, - равнодушно заметил рыцарь, убирая меч в ножны и разворачивая за поводья коня.
- Ох и язва ты, братец, - волшебница вздохнула и поднялась.  – Ну ничего, в следующем сражении я возьму реванш.
- Черти портал молча, сделай одолжение, - мужчина спрыгнул с коня, потрепал его по шее и за поводья подвёл к синеватому кругу, который небрежными пассами зажгла ведьма.
В замке их уже ждали. Коня расторопные слуги сразу увели в конюшню, стоило лорду небрежно отдать поводья, а у госпожи тут же поинтересовались, когда подавать ужин.
- Накрывайте что есть, - безразлично ответила волшебница, проходя мимо дворецкого. – Главное вина побольше подайте.
- Спиваешься, сестрица, - с усмешкой заметил мужчина, догоняя девушку.
От недавней ярости сражения не осталось и намёков. Впрочем, для этой парочки такая ситуация была обыденной. Хотя бы потому, что они были бессмертными. Чародей, избравший дорогу рыцаря, так как это было то, в чём он был менее всего силён, и ведьма, красотой способная затмить любую, а силой магии укрощавшая драконов. Они стояли выше других, не на ступеньку, а на целую дюжину. Им не было равных среди смертных. И они ненавидели друг друга за это.
***
- Не спиваюсь. Я просто не могу этого сделать, так же как и ты, - продолжая прерванный разговор, волшебница осушила очередной фужер с вином и, не отставляя его, наполнила ещё раз. Они сидели вдвоём в огромном зале. Только он и она. Никаких слуг, никаких лишних ушей и глаз. Только чёрный рыцарь и ведьма. – И тебе советую выпить. Смотри, уже взошла луна.
Девушка повернула голову к окну, вздохнула, наблюдая как бледно-жёлтый диск скрывается за рваными кляксами серых облаков. Полнолуние. Завтра начнётся новый месяц и новое противостояние. Но пока ещё есть несколько часов.
- Не хмурься, брат. Тебе это не идёт.
- Ты так активно пытаешься меня сегодня споить, как будто ты подмешала в вино яду и хочешь приписать себе за счёт этого маленькую победу, - мужчина наконец сдался и тоже отпил вина. Первый фужер за всю ночь. На губах ведьмы заиграла улыбка, которую она даже не потрудилась скрыть.
- Зачем же? Это было бы слишком глупо и неинтересно. Хотя сотню лет назад я подумывала о таком примитивном варианте.
- Тогда что? Кинжал в сердце, пока я буду крепко спать от хмеля?  Или что-то более зрелищное, например, перерезанное горло к утру? – второй фужер пошёл охотнее и легче. То ли рыцарь принял чужие правила, то ли ему просто надоело ждать удара.
- Фи… не люблю так часто повторяться, ты же знаешь, - девушка встала, обошла стол, присела на его краешек сбоку.
- Ммм… разрыв-трава? Гром-камень? Серебристая пыльца?
Волшебница рассмеялась, чуть откинув голову назад и обнажая шею. Взгляд рыцаря невольно упал на вырез платья, в котором было видно, как двигается от смеха полная грудь девушки. Отвести взгляд оказалось тяжело, но мужчина справился, посмотрел прямо в синие глаза ведьмы, но она не остановилась на достигнутом, наклонилась к брату, взяла графин с вином и долила вина в фужер до самых краёв.
- Пей, не будь таким серьёзным, брат.
О том, что началось новое сражение, мужчина понял, только пропустив первый удар. Это было неожиданно и фактически бесчестно, но жаловаться было не на что. В своих поединках сестра использовала самые подлые и неожиданные приёмы, которые ей удавалось придумать, чтобы удивить своего брата и заставить его хоть немного проявить интерес и развеяться. Раньше он никогда не задумывался почему она так делала, но теперь неожиданно стал прозревать.
- Что ты делаешь? – голос рыцаря стал чуть хриплым и он чересчур поспешно сделал ещё глоток вина, чтобы промочить разом пересохшее горло.
- Я? Я всего лишь тебя побеждаю, - мурлыкнула девушка, плавно садясь на колени мужчины, лицом к нему, упираясь коленями по обе стороны от его ног, обняла руками за шею, томно прикрыла глаза, облизнула язычком губы, добавляя им соблазнительного блеска. – И уверяю тебя, в этот раз ты захочешь быть побеждённым.
- Не оправдывайся. Победителям это не нужно, - негромко сказал мужчина, отставляя фужер и обнимая за талию свою ведьму, прижимая к себе, порывисто, страстно.
Волшебница смеялась, негромко, счастливо как ребёнок. Смеялась, пока мужчина не усадил её на стол, сметя с него предварительно посуду прямо на пол. А затем, лишь лукаво улыбалась, позволяя буквально рвать на себе платье и ласкать идеальное тело…
***
Это было то, чего им обоим не хватало и то, на что они много веков не могли решиться, потому что хоть и знали, что никого другого им не найти, но не смирялись, раз за разом продолжая бессмысленные поиски и сражения. Не с собой, нет… со стервой судьбой, сыгравшей с ними такую жестокую шутку.

Заявка 7.
http://prostopleer.com/tracks/1040685Xksk

Буря.

Холодные, потрескавшиеся губы коснулись тяжёлого камня. Небо закрыло серой пеленой с фиолетовыми переливами, и фиолетовый дождь отчеканил на дне души глубокие впадины. Бушевала буря. Я встал, хотя больше не было сил. Я запел, хотя уже давно разорвал грудь, вдыхая ледяной ветер. Я метался от льда к камню, зашёл так далеко, как смог. Я смог сделать то – чего не мог. Я смог совершить то – чего не мог. Я – почти Божество. Но почему так тоскливо? Даже здесь… даже целуя холодный камень у твоих ног, я всё равно оказался ниже. Так ли мне суждено слечь – здесь, на тяжёлых плитах, голый, забитый, безвольный? Я встал, но только ты, всё равно, сложила меня на колени.
   Почему я не могу стоять с тобой на равных? Почему буря играет там, наверху, а не обволакивает мои ступни? Я совершил всё, что мог совершить. Разве я поступил неверно? Мне стоило умереть тогда? Ответь, мне стоило умереть? Стоило? Тогда зачем весь этот театр? Вытирай об меня ноги, кидай меня в грязь. Мне уже всё равно. Знаешь, ты не должна знать ни меня, ни себя в такую бурю. Ты должна спасаться, потому что Бог немилосерден к тебе. И всё равно, что этот Бог – не я. Буря нынче обволакивает чужие ноги, но знай – я всё равно чувствую себя с ним на равных. Я смог то, чего не может даже он!
   Подумай только, пару часов для грозы – сущий пустяк. Аромат грома уже пронизал всё вокруг. Ты не замечала это раньше? Терпкий гул, разнесённый по земле буйным Божеством. Бог, наверное, хохочет над теми букашками, которые разбегаются в страхе от одного вида надвигающихся фиолетовых облаков. И его, наверняка, повергает в изумление моё безмолвие. Беги, чего стоишь? Гроза всё сильнее и сильнее, терпеть вечно нельзя. Дождь выбьет камень из-под ног, каким бы тяжёлым он ни был. Знаешь, а я останусь тут, на коленях. Я прожил так жизнь и теперь, поднявшись к вершинам мудрости, я понимаю – зачем нужно так жить. И что над всем этим витает. Зачем – буря слезливым букашкам. Если прислушаешься – единый тон, хоровое пение. Гроза не разит. Она льётся, как дождинки, заполняя выдолбленные впадины чистой энергией.
   Почему же я ниже? Мои амбиции… моя воля… Я знаю этому цену. Метясь от грозы к дому, ты начинаешь всё понимать. Когда сидишь на полу захламлённой хибары – тоже слышишь небесный хор. Но ты его – чувствуешь, когда бежишь прямиком к нему. Но плата высока. Но ты не задаёшь вопроса – какова. А я молчу. Моё безмолвие должно и тебя поразить. Мне так много сказать… но нужно – всего ничего.
   Слышишь мой трепет? Я слышу твой. Несмотря на дождь и гром, несмотря на бурю и ветер. В конце концов, я ведь знаю, что ты здесь. Это очень важно для меня. Я умоляю тебя – беги. Беги, пока ещё есть возможность не покориться неизбежному. У тебя ещё есть выбор. У тебя ещё есть шанс. У меня – нет. Я – всё решил. Я – сумел. Мне больше нет смысла себя проверять. Но ты всё стоишь. Смотришь в мои холодные, потрескавшиеся глаза и молчишь. Безмолвна. Как и я.
- Беги. – сказал я наконец. А что – слова? Слова, как гром. Нет, слова хуже грома. Они гремят и пострашнее и сверкают не фиолетовым, а красным. Оглянись. Вокруг тебя всё – слова. Но - что разговор о высшем? Ты вглядываешься в безликую толпу. Если все говорят – значит, там есть я? Если все говорят – там есть ты? Я думаю, нужен переводчик. Он будет вращать словами и говорить мне – кто именно ты. Ты ведь говорила до этого? И в безликой массе нет другого пути. Переводчик просто необходим.
   Мы оставляем за кадром то, что кроется в самой буре. И почему мы стоим, опираясь на тяжёлый камень, который сгибается под тяжестью дождя. Я поднимаю свой сухой взгляд и вижу два солнца. Они разят меня свирепее молний. Они разят меня сильнее слов. Подниму руку – она сгорит. Поднимусь сам, сгорю я. И ты думаешь, это меня останавливает? Я пережил грозу, я пережил страх, я пережил гордость. Я – понял. Пожалуйста… беги…
   Мы не сбежим. Я уже чувствую дрожь под ногами. Но я чувствую и то, что обволакивает всё. Но главное – я чувствую тебя. И слышу твой трепет. И слышу свой. Мы оба через это прошли. Мы оба выше Бога. Я, вдруг, неожиданно понял, что ты смотришь на меня так же, как я на тебя. И ты целуешь камень потрескавшимися губами, замерзающими на буйном ветре. И это понимание – выше, намного выше, чем быть над Богом. Я бросился к тебе, я оберегал тебя. Но ты не возжелала оберегаться. Ты бросилась ко мне. Я сказал – ты молчала. Даже не дёрнулась. Даже не скользнула взглядом по бушующему горизонту. Я уверен – ты тоже слышишь этот хор. Я целую тебя. Я обнимаю тебя. Теперь я чувствую трепет. Ты ведь тоже закрываешь глаза.
- Беги… - последняя попытка, утопающая не в поцелуе. Утопающая в самом чистом чувстве, стоящем над всем. Я знаю – не убежишь. Ни за что на свете. Это букашки смотрят на бурю со страхами и считают одинокого голубя, парящего в самой гуще сверкающей смерти, глупцом. Мы с тобой знаем – почему он там. Мы теперь знаем, зачем ему буря.

Заявка 9.

Возвращая долги.

В жизни каждого порой наступает чёрная полоса. В жизнь королевств она приходит в тот момент, когда бразды правления оказываются в руках у тирана. И всё же, какими бы мрачными не были времена, народ ищет себе развлечения. Порой самые незамысловатые. Такие, как выступление бродячих циркачей на городсткой площади. И пусть артистов было мало, а номера не радовали глаз оригинальностью, толпа, уставшаяся от вида отрубленных голов, охотно собиралась на площади, чтобы поглазеть на выступление.
Для Ариальдо это была отличнная возможность поправить свои дела. И пока горожане неотрывно следили за  девушкой, осторожно ступающей по натянутой проволоке над их головами, вор ловко избавлял пояса от ненужной тяжести кошельков. "До чего я докатился", - думал он, подбираясь к разодетому тучному господину. - "Кошельки...Как какой-то мальчишка... А ведь "Сердце света", снятый с шеи самой графини прямо во время бала на моём счету..." Циркачка на проволоке покачнулась, толпа ахнула. Ариальдо отвлёкся, сам невольно поднимая взгляд... Опрометчивость этого шага он осознал, только когда по площади разнёсся крик "Держите вора!".

Суды нынче были короткими. Если вообще были. Но, кажется, фортуна снова повернулась лицом к Ариальдо Тьерри.
Стоя рядом с тремя пойманными в тот же день преступниками, Ариальдо прикидывал как бы сбежать. Мрачные усачи в форменных багровых, как подсыхающая кровь, мундирах, стоявшие ровной стеной позади, не оставляли никаких шансов. Да и королевские тюрьмы теперь охранялись куда лучше. "Значит, когда повезут на площадь. Король наш не тратится на клетки. А цепи... Раздобыть бы где булавку... Только одну... Мне бы хватило. Вот та дамочка в розовом у самого прохода - весьма перспективный экземпляр..." Занятый этими мыслями, Ариальдо не обращал внимание на то, что говорит судья и очень удивился, когда понял, что в зале воцарилась полнейшая тишина.
В этой тишине было отчетливо слышно, как лает на краю площади одинокая собака, которой был неведом людской страх. Нарушал её и другой, более грозный звук. Он был мерным, как ход часов, и таким же неотвратимым. Так мог ступать только король.
Но тяжелее поступи был взгляд. Стоя в рядах зрителей, попасть под него можно было лишь случайно. И всё-таки люди замерли, стараясь ничем не привлекать внимание монарха. Властитель поднялся на возвышение, где располагалась судейская трибуна, взор чёрных глаз обратился к четырём преступникам. Произнесено было слово. Словом было: "Подойдут". Альдо вздрогнул, не понимая какой приговор вынес король. Ещё больше он удивился, когда по одному с них начали снимать кандалы, подводя к возвышению.
Король принял из рук стражника длинный, посверкивающий молнией, меч и занёс его. Громила-грабитель, поставленный на колени дрожал, как лист на ветру, шептал молитву. Но лезвие меча опустилось не на шею, а плашмя легло на плечо. По толпе пронесся шёпот, робкий, как дуновение весеннего ветерка. Он не мог заглушить голос правителя, произносящего формулу посвящения. Грабитель, растерянно мограя, поднялся, поддерживаемый невозмутимыми стражами, не в состоянии вымолвить ни слова благодарности, ни вопрос. К королю подвели следующего. Вскоре очередь дошла и до Альдо. Стоящему на коленях вору до последнего момента казалось, что всё происходящее - жестокая шутка и меч пронзит насквозь. Но, как и других, его, растерянного и напуганного таким решением больше, чем открытым приговором, произвели в рыцари.
Снова Альдо стоял в одном ряду с остальными, слушая восторженный рев толпы, восхищенной мудрым и справедливым решением монарха. Мысли о бегстве покинули голову вора, вместе со всеми остальными. Он отстраненно слушал речь монарха о тяжёлых временах и предстоящем подвиге, ещё не понимая, что им предстоит.

Соловая лошадка трусила по лесной дороге, недовольно поводя ушами и потряхивая головой - в промозглый осенний день, она бы предпочла тёплое стойло. Её рослых сородичей дождь, похоже, не беспокоил. Как и седоков-стражников. Ариальдо кутался в плащ, размышляя о непростой своей судьбе. Впереди грабитель с убицей весело обсуждали предстоящую битву, хвастаясь полученным оружием. Вору подобный оптимизм был чужд. Из экипировки он взял лишь привычный длинный кинжал. Не умея обращаться с мечом, он полагался  на собственную смекалку. И то, что возможность смыться вскоре представится.
Ехали всю ночь, люди и кони успели изрядно устать. Только на рассвете отряд достиг подножия горы. По узкой тропе к пещере новоявленным рыцарям предстояло подниматься самостоятельно. Сопровождавшие их гвардейцы разбили лагерь, разожгли костёр, намереваясь проследить за тем, чтобы указ короля был выполнен в точности.
Первые герои двинулись в поход только к полудню. Ариальдо почти было поверил в то, что облачённая в латы парочка способна справиться с напастью, свалившейся на город ещё весной.
- Упокой Риаддин их грешные души, произнёс стоящий рядом с костром коммандир гвардейцев. Помянув имя мрачнго божества смерти, он описал перед собой рукой защитный круг, глядя как поднимаются по тропе первые приговорённые. С площадки, где расположился лагерь, было видно, как оба вошли в пещеру, подбадривая друг друга.
Некоторое время ничего не происходило. Ариальдо, как и все замер в напряженном ожидании. Но вот эхо донесло отзвуки громогласного рёва, вход пещеры озарило несколько вспышек. А после снова наступила мёртвая тишина. "Даже птиц не слышно... К чёрту эти сокровища и помилование! К чёрту такую службу. Она не для вольных людей", - думал вор, разглядывая третьего спутника; молчаливый наёмник ни на суде, ни после не проронил ни слова. Сейчас он всё так же молча сидел у костра, натачивая меч, и был единственным, кто не взглянул в сторону пещеры за всё это время.
Спустя пару часов коммандир оглядел оставшихся в его распоряжении пленных.
- Вместе или по очереди? - поинтересовался он у наёмника.
- Я пойду один, - лениво отозвался тот, не отрывая взгляда от меча. Ариальдо оставалось только пожать плечами. За всю свою может не слишком долгую, но бурную жизнь, он привык полагаться лишь на себя.
- Пора.
Наёмник кивнул, ещё раз проверил оружие, поднялся, направляясь к тропе. Вор не ожидал от него резкого рывка в сторону. Спасительный лес был близок. Стражники не спытались побежать следом. Только один поднял арбалет. Ариальдо вздрогнул, когда болт пробил голову бегущего.
- Ты, парень, ведь не будешь делать таких глупостей? - обратился коммандир к последнему из новоявленных рыцарей. Вор в ответ изобразил самую невинную из своих улыбок.
- Понятно, - ответная усмешка коммандира не предвещала ничего хорошего. По его знаку Ариальдо вздернули на ноги и потащили к пещере двое стражей. Арбалетчик держал своё оружие на готове.
"Может быть там найдётся другой выход. Или мне удастся продержаться до тех пор, пока этим ребятам не надоест ждать..."
Из пещеры пахло гарью и падалью. Воздух рядом был заметно горячее. Вора подвели к темнеющему провалу, втолкнули внутрь. Ариальдо поспешно закрыл глаза, чтобы после дать им привыкнуть к темноте. Которая оказалась не такой уж непрогляной. В конце длинного прохода виднелось золотистое сияние, а из естественных "окон" в своде пробивались лучи тусклого осеннего солнца. Ариальдо подумал было добраться до одного из них и выбратся наружу, но каменные стены были оплавлены жаром до зеркальных блеска и гладкости. Сам свод находился слишком высоко.
Вор може быть и смог бы справиться с этими трудностями, но было ещё одно обстоятельство, мешавшее куда сильнее. Любопытство заставляло Ариальдо двигаться вперед, бесшумно ступая по скользкому полу. "Я только взгляну одним глазком..." - думал он, жалея о том, что не поменял выданное "героям" богатое одеяние на что-нибудь более практичное и неприметное. Вонь и жар становились сильнее.
Свечение становилось всё ближе, а когда вор разглядел его источник, то замер, чуть не позабыв об осторожности. Лучи, падавшие сверху, отражались во множестве золотых монет и драгоценных камней, собранных во снушительную кучу посередине пещеры.Предметы утвари, достойные королей, редкостной красоты оружие, порой источавшее магическое сияние валялось безо всякого порядка - подходи и бери. "Да тут же на десять безбедных жизней хватит!.. Хватило бы... " - поспешно поправил он себя, разглядывая из-за камня, служившего неплохим укрытием, хозяина пещеры. Блестящая чешуя отливала синим, мерное дыхание струйками дымка поднималось к потолку. Казалось, дракон дремлет.
Ариальдо понял, почему король не стал растрачивать своих стражников на борьбу с бронированным зверем, которого не достать было и арбалетчикам. Кинжал даже не поцарапал бы чешую. "Для баллист он наверняка слишком быстро двигается..." Занятый мыслями о том, как бы тихонько прихватить пару вещиц, лежащих с краю и смыться, Ариальдо пропустил момент, когда веко дрогнуло, а золотистый глаз уставился в сторону того камня, за которым притаился человек.
Дракон приподнял голову, насторожился.
- Выходи. Я чую тебя, - послышался громоподобный голос, в котором однако проскользнули нотки, сбившие с толку вора.
Ариальдо шарахнулся назад, но дракон двигался быстрее. Когтистая лапа преградила оступление. "Вот как чувствует себя мышь..." - промелькнула короткая мысль. Не было никаких видений жизни, когда лапа сцапала и поднесла к чешуйчатой морде. Дракон мог бы раздавить пришельца одним движением, но почему-то не делал этого, внимательно разглядывая добычу. Раздался короткий отрывистый рык. Ариальдо понял, что чудище смеётся.
- Не нашлось никого получше?
- Как видите, мадам, - судорожно выдохнул вор, изо всех сил надеясь, что не ошибся. - Должен заметить, что ваши глаза поражают своей редкостной красотой. Я не думал, что мою жизнь осветят вдруг луны, ярче той, что светит на небесах, - говорил он это, не соображая толком, что несёт, стараясь только оттянуть время до того момента, как страшные челюсти сомкнутся, перемалывая хрупкие человеческие кости.
Драконесса повела головой, насторожила уши, раскрыв их во всю ширину. Ариальдо, стараясь не обращать внимание на боль в стиснутых рёбрах, продолжал:
- Даже если мне предназначена участь стать вашим ужином, я счастлив, что успел увидеть такое чудо. Ваша мощь поражает сввоим величием, но не умаляет вашего изящества, - острые клыки  были совсем близко, сбивая с мыслей.
Драконесса была молодой. До этого от людей она слышала лишь боевые выкрики, перед тем, как те швырялись в неё чем-то острым или назойливо пытались поцарапать шкуру. Был ещё договор с чеовеком, которого она признала почти как равного, такое от него исходило ощущение силы и опасности. Этот же не был похож ни на кого из виденных раньше. Да и железка висевшая на его боку не выглядела опасной, едва превышая размером один клык. Хозяйка сокровищ была сыта, а речи нахального пришельца столь небычны, что заставили задуматься.
- Значит, ты считаешь, что у меня хорошая фигура? - задумчиво произнесла она.
- Прекраснейшая из всех, что я когда-либо видел у драконов, - честно ответил Ариальдо, драконов до того видевший лишь на гобеленах, привозимых торговцами с севера.
- Ты забавный, - рассудила, драконесса, возвращаясь на роскошное ложе из золота. Свою бледную добычу она осторожно опустила перед собой. Положила голову на лапы, размела кончиком хвоста кучку монет позади, сделавшись похожей на играющую кошку. - Я не убью тебя до тех пор, пока ты будешь развлекать меня. Скажи ещё что-нибудь смешное.
- Искренне рад служить вам, мадам! - Ариальдо, наконец, смог вздохнуть свободно, улыбнулся уже искренней.
Перспектива стать шутом у огнедышащего чудовища его, конечно, не прельщала. Но куда идти отсюда, даже если удастся вырваться? Налоги сделали бедных нищими, богатых призвали под знамена короля, разоряя известнейшие фамилии "на благо государства, даже купцы стали приезжать неохотно. Воровской братии пришлось не легче. В каждом городе количество королевских гвардейцев превысило все разумные пределы. Ариальдо понимал, что не в тот день, так на следующий он мог бы так же попасться. А немного сокровищ, из тех, что мусором валялись под ногами, могли легко поправить положение и обеспечить безопасный отъезд в местечко получше. Осталось только уговорить хозяйку отпустить его. В том, что драконесса не заметит пропажи части вещей, он не сомневался. Все эти мысли промелькнули суматошной вереницей, заняв какие-то секунды. - Мне искренне жаль, что столь мудрое и гостеприимное создание подвергается гонениям и вынуждено проводить время в одиночестве.
- Одиночестве? - удивлённо переспросила драконесса. Такое понятие её сородичам, предпочитавшим жить на большом расстоянии друг от друга, было незнакомо.
Осмелевший Ариальдо выбрал сундучок поудобнее, стараясь двигаться неторопясь, держа руки на виду, присел на него и пустился в пространные рассуждения, не скупясь на комплименты огнедышашей красотке.

Уже неделю Ариальдо жил в драконьей пещере. Обитательница её всё ещё радовалась новой игрушке. Увы, вырваться не удавалось. На время сна и охоты драконесса запирала любимца в клетку, чьи замки сковывала магия. Для человека нашлось и оленье мясо, и свежая вода. В ответ тот придумывал всё новые игры.
Вот и сейчас драконесса, кое-как удерживая в лапе норовящие рассыпаться карты, улыбалась, показывая клыки, которые уже не так пугали Ариальдо. Вор беззаботно улыбался в ответ. В голове его все эти дни зрела мысль, иначе как сумасшедшей назвать было нельзя. Для её воплощения надо было дать противнице выйграть. Это было не так сложно. Драконесса, не заподозрив подвоха, позволяла человеку сдавать каждый раз.
- Увы, мне нечего поставить, - вздохнул Ариальдо, признавая, наконец, своё поражение. - Игра стала бы куда интересней, если бы мы могли сыграть на что-нибудь...
- На что например? - насторожилась драконесса. Как успел выяснить за это время вор, каким-то немыслимым образом она помнила каждую монетку, каждый мелкий камушек в своей сокровищнице.
- Даже не знаю, что могу тебе предложить. Может быть, на желание?
- Ты и так сделаешь всё, что я пожелаю, - усмехнулась драконесса. - Но давай попробуем. Я согласна. Для начала ставкой будет одно желание.
Альдо тасовал колоду так аккуратно, как никогда ещё до этого. Одно неловкое движение и его могли разоблачить. А после, если не съедят на месте, доверия будет уже не вернуть. Колода веером перелетела из одной ладони в другую. Бумажные квадратики ложились на монеты, на мгновение перемещения будто обретая собственную жизнь. Драконесса охотно сгребла свои карты, снова широко улыбнулась, разглядев их достоинство. Ариальдо же, напротив, состроил расстроенную мину. Игра началась. Карт в колоде становилось всё меньше,  а в сносе их прибавлялось. Вот и долгожданные тузы, которые обеспечат победу. Ариальдо ничем старался не показывать своего торжества. Последняя пара карт легла на золото. Противница обиженно засопела, выпуская из ноздрей клубы дыма. Однако нечестности не обнаружила.
- Давай ещё раз. На два? - проговорила она спустя минуту.
- Не могу позволить себе обидеть прекрасную даму, - улыбнулся Ариальдо, снова тасуя колоду.
Он снова выйграл. Потом проиграл, потом опять выйграл... Игра продолжалась бы ещё долго. Если бы в пещеру не ввалилась очередная группа заключенных-рыцарей, присланных королём. Ариальдо оставалось только посторониться забившись в дальний угол пещеры, пока разъярённое чудовище разбиралось с ними.
Расправа была жестокой и короткой. Выковыривая из зубов застрявший кусок брони, драконесса задумчиво смотрела на человека.
- Итак, чего же ты хочешь? - вздохнула она, наконец.
- Для начала я хочу, чтобы следующих ты не ела. Лучше поймай их, как меня.
- Тогда ты устроишь театр, как рассказывал? - радостно улыбнулось чудовище.
- Почти, - важно кивнул Ариальдо.

Монарх, объезжающий свои владения, всегда подвержен опасностям. Но в этот раз беспокиться, казалось было не о чем. Два больших отряда стражи исключала всякие мысли о нападении. Тем более, что очаги восстания обнаруживались быстро и уничтожались безжалостно. Грозное шествие уже приближалось к городу, когда свет весеннего тёплого солнца заслонила тень огромных крыльев. Полились потоки пламени. С земли навстречу им летели болты и стрелы. Королевский конь, шарахнувшись, понес. Дракон ринулся в догонку за обезумевшим от ужаса животным, точнее за его седоком, уже не казавшимся столь грозным. Стражниками занялся отряд, появившийся неожиданно. Плащи пришельцев были расшиты королевскими гербами, что сбило стражников с толку окончательно. Когда охрана короля опомнилась, резня была уже в самом разгаре. Гвардейцы терялись перед яростю явившихся бойцов. Те сражались отчаянно, будто защищали нечто большее, чем собственные жизни.
Драконесса вернулась, когда бой подходил к концу. Её появление заставило оставшихся  в живых стражников сдаться. Взглядом она безошибочно отыскала высокого парня, сражавшегося без доспехов, чьи каштановые волосы спутались и сплиплись о пота и крови, а карий взгляд пылал неведомой до селе яростью. Драконесса тяжело опустилась на землю, стараясь не зацепить нечаянно кого-нибудь из своих и выплюнула на землю перед Ариальдо слегка помятую корону.
- Каким будет следующее желание? - поинтересовалась она, сыто облизываясь.
- В столицу. Отвези меня в столицу.
- Ну, ты и наглец.
- Лишь такая прекрасная дама может позволитьь жалкому человечишке изведать восторг полёта, - смиренно опустил взгляд Ариальдо, едва заметно улыбаясь.
- Ладно уж, - драконесса потопталась на месте, вытянула крыло. - Садись.

Спустя неделю широкий двор королевского дворца был заполнен собравшимися людьми. Драконесса, согласившаяся, что на бархате удобней лежать, чем на золоте, свернулась клубком на роскошном отведенном ей ложе, наблюдая за представлением актёров и циркачей, собравшихся со всего королевства. Ариальдо, восседавший рядом в новой короне, протянул руку, чтобы погладить чешуйки на носу, заметив, что "дама", несмотря на красочное зрелище, грустна.
- Могу я узнать, чем огорчена моя прекрасная леди?
Некоторое время драконесса молчала, но после неохотно ответила:
- Был бы ты не такой маленький... И голокожий...
От интонаций её голоса, Ариальдо поперхнулся отличным южным вином. А после подумал: "Почему бы и нет? Я всегда мечтал о крыльях".
- Знаешь, я слышал на Севере и Востоке есть волшебники...
- И ты бы согласился? - радостно махнувший хвост запутался в равешанных позади стягах.
- Пошлём наших рыцарей или сами отправимся?
- Этот человеческий сброд? - оглядев новоявленных рыцарей Ордена Дракона, уже несколько дней не прекращавших бурного празднования. Чуткие ноздри будоражил мощный аромат перегара.
- Да. Ты права. Пожалуй, стоит сбежать с этой церемонии.
Никто из собравшихся во дворе не понял толком, что произошло, когда дракон с седоком поднялся в воздух. Метко брошенная корона, как кольцо на шест, легла на голову одного из рыцарей. Откуда-то из поднебесья послышался рык:
- Ещё два желания.

Добавлена работа на заявку №1.

Ребята, может не будем спать и выложим мнения по уже написанному?

IliZar_Zhdanov
http://prostopleer.com/tracks/4501025FyWw

Добавил в заяку.

Хотя вот это было бы правильнее поставить в эпиграф:

Только никогда, мой брат-чародей, ты не найдешь себе королеву,
А я не найду себе короля.

И чтоб забыть, что кровь моя здесь холоднее льда,
Прошу тебя - налей еще вина;
Смотри - на дне мерцает прощальная звезда;
Я осушу бокал до дна...
И с легким сердцем - по Дороге Сна...